"Город грехов" Роберта Родригеса и Фрэнка Миллера девять лет назад был для нас кинематографическим откровением. Второй фильм - увы, нет. Мы могли бы сказать об этом два слова, но сказали гораздо больше. Вот они, разговоры о женских образах, сюжете "Желтого ублюдка" и ямочках на щеках:
Ларош: Давай начнем со слона в комнате. Почему Микки Рурк загримирован хуже?
Jaya: А точно дело не в том, что за девять лет база для творчества гримёров... ухудшилась?
Ларош: За последние девять уже не ухудшилась, по-моему. К тому же, грима в этот раз МЕНЬШЕ. В смысле, Марв в прошлый раз же вообще был из камня резаный.
Jaya: Плюс HD, нет? То есть мы сейчас всё это лучше видим, разборчивей.
Ларош: Нет, за девять лет размер зерна принципиально не изменился. В смысле, мы можем сейчас видеть что-то ХУЖЕ, чем на пленке, разве что. Лучше, чем на пленке - только когда снимают за другие деньги.
Jaya: Мне вообще показалось, что визуально новый фильм проигрывает старому.
Ларош: Ты про цвет? Потому что в какой-то момент нужно будет много нехорошего сказать про цвет .
Jaya: Да, я про цвет. Цвет, это... зря.
Ларош: Синее пальто мне понравилось, как ход. Роковая женщина носит синее - это такой ход, который повторяется в четырех разных местах в комиксах. Ну то есть, если женщина, которую любит главный герой, одета в синее - герою кранты. И это - тонкая обманка, но я верю в Родригеса .
Jaya: Мне понравилось и синее пальто, и зелёные глаза. Но только их эффект если и не уничтожен, то сильно размыт теми же разноцветными огнями Старого Города.
Ларош: Я не оценил зеленых глаз, признаться. Два цвета на экране - это не сработало. Плюс ненужная символическая связь с Монстром. И я полагаю, с огнями та же песня, что и с кровью. Их красят в тех кадрах, где в монохроме они создают ощущение грязи на пленке.
Jaya: Гейл притом одели в красное. Это топорно, плюс испортило визуальную фактуру - оно выглядело в плохом смысле дёшево.
Ларош: Мне чудится, или пушистый корсет был розовым в какой-то момент?
Jaya: Был-был. Ну, к корсету у меня отдельный вопрос.
Ларош: Я тебе сразу отвечу. Сцена раздевания Джуно Темпл была новая, а сцена с корсетом - из оригинала. Я думаю, дело в этом.
Jaya: Это прекрасно, но вот только корсет из оригинала можно было надеть, имея одну зафиксированную руку. Тот, что показали в фильме - нет.
Ларош: Я про цвет другое скажу - в фильме было ужасно мало выразительного белого. Очки были неудачные, а больше почти и не было. И это на фоне блестящих решений первого кино. Зачем целиком в цвете была девушка из истории Гордона-Левитта?
Jaya: В цвете и в холодильнике.
Ларош: Ну, не только. Она, например, была незаметным плот-девайсом.
Jaya: Ох, история Гордона-Левитта. Хорошего я могу про неё сказать то, что она лучше истории Альбы.
Ларош: История про счастливчика неплохо бы смотрелась в более антологическом фильме.
Jaya: Я бы сказала, что она бы вообще не смотрелась.
Ларош: Кстати, у меня два вопроса:
1. Правильно ли я полагаю, что JGL дает всем прикурить в оригинальной озвучке?
2. Мне одному кажется, что дедушка Миллер всё уже?
Jaya: 1. Да. Но не факт, что это хорошо. Он там... играет. Ну то есть играет. Как актёр. В фильме. А не так, как это делают все остальные люди в этом кино.
2. ДА.
Ларош: Она, кстати, подтверждает мою гипотезу о том, что Миллер на самом деле пишет мифы в обертке из палпа. Это ж настолько архаичная по фабуле история, что берет за душу твоего внутреннего неандертальца.
Jaya: Она архаичная, может, не знаю. Но это не история... не история Миллера. Гордон-Левитт - не герой Миллера.
Ларош: Ну просто смотри, он же настоящий сказочный герой. С удачей, обстоятельствами рождения, волшебными помощниками...
Jaya: Я повторю: мне непонятно наличие Гордона-Левитта в этом фильме.
Ларош: Не понимаю. Он же душка.
Jaya: Я согласна, что он душка, чувак. У меня он вызывает все те реакции.
Ларош: Я думаю, мы с тобой про разные реакции .
Jaya: Этот парень, то есть публичный образ этого актёра абсолютно противоречит тому, что нам творчество Миллера говорит о бытии мужчиной. А говорит оно нам об этом МНОГО.
Ларош: Ты видела, я выше сказал про то, что девушка — плот-девайс? Так вот обрати внимание, он в первой игре ей ПОЛЬЗУЕТСЯ. Он ее приводит в комнату специально, чтобы отвлечь людей от игры. Он ведь еще не знает, с кем будет играть и как - ну, кроме сенатора. И решение взять ее принимает заранее. То есть папины задатки у него есть. Если это, конечно, не стилистическая ошибка сценариста. И кстати, все остальные непременные атрибуты маскулинности он демонстрирует. Забивает он, к примеру, даже убедительнее Бролина. Единственная, кстати, приличная рисованная тень во всем фильме!
Jaya: У годных мужчин Миллера не может быть ямочек на щеках! Я повторю то, что уже сказала: герой вообще не миллеровский на мой вкус.
Ларош: Но написан Миллером.
Jaya: Но не тем Миллером, который писал "Город грехов".
Ларош: Но каким-то хорошим Миллером. Не тем, что "Холи террор" написал.
Jaya: Это в общем да. Хотя ещё раз: женщина в холодильнике.
И вот тут я подумала о миллеровской морали. И хотела сперва сказать, что в "Городе грехов" он их как-то туда не кладёт, а потом подумала ещё и поняла, что целенаправленное намеренное убийство женщины - это у него маркер неисправимого чудовища. Исключение - Эва, но до той точки, где Дуайт её застрелили, она шла очень долго.
Ларош: Интересно, да. Выглядит правдой.
Jaya: То есть те, кто смотрели только фильм, вспомнят Продавца из "Клиента...", но мы-то знаем, что есть Полковник.
Ларош: Продавец из киноверсии "Клиента" - практический серийный убийца. За счет последней сцены, где мы видим его второй раз.
Jaya: Да? Я его прочитала как профессионала.
Вот скажи мне, тебе история счастливчика вообще как?
Ларош: Освежает, но не раз озадачивает по пути.
Мне непонятны вот какие вещи:
- зачем вообще нужна сцена с Кронигом? Она могла бы быть в два раза короче без потерь, а в нее вложено довольно много.
- Что Везунчик изначально планировал делать после первого большого выигрыша? Он не ведет себя так, будто ожидал последующих событий - но он же явно собирался еще увидеть Рорка.
- Зачем вообще привлекать внимание к "сорока долларам" и потом к доллару, если это все не меняет течения сюжета? Что мешало создать сцену, в которой Везунчик добыл бы доллар каким-то более интересным путем?
- Так шулер он все-таки или нет? Я не думал, что он шулер, пока не увидел этого слова в рецензиях.
Jaya: На последнее я могу ответить: я считаю, что нет. Потому что в последней игре он пасовал, а не раскрывался. Если бы он был шулером, то разницы бы не было: ну кинул бы себе хреновые карты. А тут же явно нагнетание с намёком: ему всё время попадают выигрышные комбинации, и он всё время их скрывает.
Что до конца вечера, то может быть он предполагал, что Рорк до него доберётся, и он выкинет ему сюрприз "Я твой сын". Не знаю.
Ещё в истории Везунчика можно усмотреть урок о гордыне. То есть вот он в принципе не проигрывает, и ждал, что всё как-нибудь сложится. Ан нет, Город грехов играет по-другому. Ну он и нашёл способ выиграть так, как только можно выиграть в этом городе - умерев.
Кстати, обрати внимание, все (кроме Уоллеса, но там вообще отдельная история, автора несло) "большие" герои Города грехов побеждают, умерев. Даже Дуайт - как Дуайт Маккарти он умер.
Ларош: Все - это тогда два.
Jaya: С Дуайтом – три.
Ларош: Дуайта я не зачту . Он даже имя не сменил, у него только лицо новое, а и ведет себя, и называется он, как и прежде.
Jaya: А мы его с незнакомыми не видели).
Ларош: В смысле?
Jaya: Ну смотри. С кем он общается как Дуайт Маккарти? С теми, с кем он раньше плотно дружил.
Ларош: То, что он официально как бы умер, не означает его символической смерти.
Jaya: А смена лица?
Ларош: Глаза у тебя, говорит, *прежние*. Глаза мертвеца.
Jaya: Мертвеца). Которые он приобрёл, я так понимаю, убив Лорда.
Ларош: Так ведь прежние! Как были с прежним лицом! Мне этот финт со сменой лица вообще не очень понятен . В смысле, он ничего не достигает и никуда, казалось бы, не ведет.
Jaya: Ну, даёт нам мисдирекшен на три минуты. И даёт упущенный шанс позвать обратно Клайва Оуэна.
А до глаз мертвеца и практического смысла - вряд ли в них вглядываются полицейские этого прекрасного города.
Ларош: Ты не знаешь, почему они не договорились с Клайвом Оуэном?
Jaya: Нет. Ты знаешь?
Ларош: Увы, нет.
Мне казалось, два года назад его участие анонсировалось.
Jaya: Когда мы говорили о Гордоне-Левитте, я подумала, что "по их меркам даже у Оуэна морда была недостаточно кирпичом".
Ларош: Слушай, ну это Миллер . Он несовместим с Голливудом уже хотя бы тем, что в Голливуде не снимают женщин более чем с С, а у Миллера женщины с грудью даже этого размера считаются худыми. Исключение - японки.
Jaya: Не напоминай. А то мы сейчас начнём говорить о расизме.
Ларош: Да ну, как раз время поговорить уже подробно о расизме и сексизме.
Jaya: Закончу тогда сперва про морды кирпичом: да, есть манера рисования и всё такое. Но я вот попыталась посмотреть на то, что рисует Миллер независимо от. И знаешь что? "Красавчики", мужчины не плечистые-мускулистые-мордокирпичные у него в лучшем случае жалкие, в худшем - отрицательные с налётом гомофобии.
Переформулирую то, что уже сказала: идея о том, что мужчины, выглядящие как Гордон-Левитт, всерьёз нравятся женщинам, противоречит едва ли не духу творчества Миллера.
Ларош: Мне вспоминается квадратно-чугунный Джокер из DKR. И не вспоминается нигде, кроме Сорвиголовы, не-квадратных персонажей. Но в Сорвиголове как раз можно же было.
Jaya: Дэмиэн Лорд в комиксе не квадратный. Первый всплывший пример.
Ларош: Дэмиэн Лорд, кстати. Я ничего не могу про него сказать, кроме непонятной мне внутренней шутки. Ева Грин и Мартон Цокас долгое время были вместе. Других причин взять туда именно Цокаса я не вижу вообще .
Jaya: Дэмиэн Лорд визуально отличается от комиксного. Это может ничего не значить.
Ларош: В комиксах ему дано три страницы все-таки. И он похож сразу на всех неприятных типов у Миллера, это ты верно подметила.
Jaya: Там же есть в этом осколок значения, нет? Что муж Эвы - тонкокостный "аристократ"-чистоплюй, а не ожидаемый старый и жирный имеющий сомнительные моральные устои мешок с деньгами
Ларош: Ну, это как раз передали в фильме.
Jaya: Э... не очень.
Ларош: Тебе не показалось? Почему?
Jaya: Потому что "старый и жирный" - скорее да, чем нет.
Ларош: Там вообще в фильме, внезапно понял я, целых ДВЕ цветных девочки. Голди ведь тоже полноцветная, как и в первом фильме.
Jaya: Полностью цветных? Да, две.
Ларош: Мысль о Голди открывает целую бездну проблем с фильмом с наклейкой "самоповторы". Стрелы в башку эти. Постельная сцена.
Jaya: Ты ещё о континьюити вспомни.
Ларош: Вот хронологию, я думаю, они намеренно сломали.
Jaya: Напоминать об истории с Жёлтым Ублюдком - плохая идея.
Ларош: Почему?
Jaya: В смысле она же и так была дырявой напрочь, и в комиксах, и в фильме.
Ларош: Она дырявая в значении "нам не объясняют, как..." В драматическом смысле она нормальная же.
Jaya: О, правда? А расскажи мне, зачем им была нужна Нэнси и зачем, чтобы её найти, нужен был Хартиган? То есть ответ комикса на первый вопрос я знаю. Чтобы закрыть гешальт. Но тогда ответа на второй нет.
Ларош: Хартиган был нужен, потому что она в письмах не оставляла адреса, не?
Jaya: Он её нашёл в ТЕЛЕФОННОЙ КНИГЕ. Она шифровалась в письмах, а не по жизни.
Ларош: Так они ее не искали вообще. Их озадачивали письма, но они не искали Нэнси. Ублюдку Нэнси была не нужна ведь, она слишком старая. Он её берет, потому что под руку попалась.
Jaya: А как, выследив Хартигана, увидел, так сразу захотелось того самого закрытия гешальта?
Ларош: Нет, не так. Задача-то у него была повесить Хартигана.
Jaya: То есть его вытащили из тюрьмы, чтобы убить?
Ларош: Мы же про комикс? В фильме нет Люсиль. Рорка-старшего он устраивал в тюрьме. Вышел он, когда показал Рорку, что сломался. Натурально все признал и попросил помилования и УДО . Признал чужую власть над собой.
Ублюдка никто в дела папы не посвящал. Он все сделал в одно лицо - решил отомстить, отследил Хартигана и достал в удобной ситуации. Как настоящий суперзлодей с методичкой, он сначала решил узнать, что тот будет делать на свободе, чтобы отобрать у Хартигана что-нибудь самое дорогое. И нашел Нэнси. А Нэнси просто внес в список "стодесятая женщина на крюк", у него ж их натурально было больше сотни. В комиксе он ее все время называет "old Nancy", это буквально "старая добрая Нэнси", они же типа старые знакомые .
Ларош: Он бы вообще ее бросил, но возможность лишний раз продемонстрировать свою власть над Хартиганом упустить не мог. Власть-ярость-переворот. Постоянная сюжетная схема. Мне аж интересно, так ли часто она встречается в палпе или где-нибудь ещё, или это ход, специально разработанный Миллером для Син Сити. Потому что даже в предыдущей крупной форме, "Love and War", он этого не делает.
Jaya: Если он так устраивал Рорка-старшего в тюрьме, то пальчик зачем?
Ларош: Так это Ублюдок. У него ж этих пальцев - как гуталина.
Jaya: Пальцев взрослых женщин? Кто там говорил, что Нэнси для него старая? Или у Кевина стырил?)
Ларош: Помнишь, Ублюдок приходит в камеру, но фактически ничего не делает и не говорит? Потому что Джон еще не сломлен, и Ублюдку на самом деле боязно.
Jaya: То есть Ублюдок семь лет спустя решился докопаться?
Ларош: Ну, первые лет пять он же и не мог - он лежал в больничках. Потом, надо полагать, пришел в камеру. Потом пытался найти "Корделию". Потом измыслил план.
Jaya: Вообще его шатание в камеру интересно сочетается с папой, не знающим, чем занимается сынок.
Ларош: Знающим. У сына же есть специально выданная папой бригада для убирания следов и подготовки сарая. Сын скрыл от папы только план по Хартигану. И явно не весь.
Jaya: Нет, я о плане "достать Хартигана".
Ларош: Вот что мне НЕ нравится - это то, что на портретах в доме и офисе Рорка Ублюдок, а не Ник Сталь. Я бы там повесил Ника Сталя и покрасил в желтый. Кста-ати. Ты заметила отсылку к "третьему брату Рорку" в фильме?
Jaya: Проглядела.
Ларош: Я, может, воображаю себе что-то, но: в доме Нэнси рядом с большой картинкой, подписанной "Убивец!", висит еще один портрет Рорка, но с усами. Я ставлю на то, что это портрет третьего брата Рорка, который окружной прокурор и никогда не появлялся на страницах романов.
Jaya: Что до Ублюдка на портретах - в фильме вообще полно топорной работы. Вроде зачем-то загримированного босса мафии.
Ларош: Это Валленквиста? Так он же такой и должен быть, нет? Ну то есть они из него сделали совершеннейшего Джаббу Хатта, но Краут и должен выглядеть неприятной горой жира.
Jaya: Понимаешь, до этого мы такое обилие грима видели только на Марве и Ублюдке. Это их, ну, выделяло. Тут нам показывают проходного персонажа, который тоже вот так вот расписан. Как с цветом выходит: размывается эффект.
Ларош: Да вообще без Валленквиста можно было обойтись. Кстати! Мне не дает покоя вот какой вопрос: доктор Крониг - это шутка же? В смысле, означает ли в английском слово "хроник" алкоголика? И еще мне кажется, что в моменте с героином Ллойд is channeling Мартина Ландау в "Эде Вуде".
Jaya: Может быть, может быть. Мне в этот момент уже было скучно. Доктор Крониг уже слишком нарочито "с особенностями". Я понимаю, что в контексте "Города грехов" это очень смешная претензия. Но тем не менее. История Нэнси, впрочем, была скучной вообще целиком.
Ларош: Ну это более широкий вопрос натужности сценария. Стремление сделать фильм антологией дало нам линию Везунчика. Желание Родригеса снять revenge-movie дало нам историю Нэнси. Кстати, Джессика Альба отлично бы смотрелась в настоящем ревенж-муви грайндхаусного уровня. И в сценах, где она играет как будто она в том фильме, она выглядит хорошо. А вот когда ее зачем-то делают "слабой женщиной" рядом с Марвом, все сразу гибнет и вянет.
Jaya: Ты сейчас повредил меня. ГДЕ ОНА ТАМ НАХРЕН ВЫГЛЯДИТ ХОРОШО?!?!
Ларош: Вообще да, нигде. Но ты же можешь представить такой фильм, как я описал?
Jaya: Могу, я смотрела оба "Мачете"). Там она была уныла.
Ларош: Я не сказал, что мы обсуждаем хорошее кино.
Jaya: Ну да. Но если для того кино, о котором мы говорим, и существуют правила, то "нет унынию" - одно из них. Вообще эта уверенность Роберта Родригеса в том, что людям всё ещё интересно смотреть на Джессику Альбу, довольно трогательна.
Ларош: Я тебе открою секрет . Она плоха во всех фильмах, кроме "Детей шпионов". Впрочем, у меня не раз были затруднения с тем, чтобы объяснить, что это вообще фильмы Родригеса.
Jaya: Ты подумай о том, что во втором Мачете Алекса Вега снялась в роли боевой проститутки.
Ларош: А что я должен об этом подумать?
Jaya: А ничего. Дети растут на глазах у дяди Роберта!
Ларош: Ты че-то про расизм хотела сказать.
Jaya: А. Ну мелочь номер раз: Михо. Там сам по себе образ ой, конечно же. Но тут ещё и создатели фильма с кастингом порадовали: они заменили японку на кореянку. Ну то есть обе актрисы американки, но я о корнях. Потому что все ускоглазые - одна фигня! Джейми Чанг попросту не выглядит как японка.
Ларош: Это правда. Но я думаю, там не стояла очередь из желающих. Девон Аоки все-таки любит трэшачок.
Jaya: Думаешь модель бы не нашли? Аоки, как и Джейми Кинг на момент съёмок первого фильма - не актрисы. Просто Чанг сейчас играет, кажется всех "молодых азиаток" Голливуда. Тайку она уже играла.
Ларош: Кинг тогда брала разгон. Ну, относительный, но у нее уже было четыре года биллингов. А про Чанг я в самом деле ничего не знаю. Как, кстати, и про то, почему нету Мэдсена. Вот уж кого, казалось бы, несложно купить в фильм. Но мы про расизм.
Jaya: Да. Повторю: Михо - в принципе... проблематичный образ, и кастинг только усугубляет.
Сколько вообще в фильме не белых людей? В обоих фильмах, если уж. И имеем в виду, что Альба играет белую женщину.
Ларош: Я подозреваю смешное. Я подозреваю, что они плохо смотрятся в такой контрастности .
Jaya: ...
Ларош: Ну ты знаешь, да, историю про то, что Xbox Kinect не считает чернокожих за людей? Вот это . То есть у них были проблемы с покраской крови в первом фильме же.
Jaya: В Better Off Ted был прекрасный эпизод как раз про это.
Ларош: Черная кровь не выглядит кровью, а выглядит черте-как. Поэтому где возможно, кровь белая, а в других местах - красная. Здесь это тоже происходит, особенно заметно - когда под Мортом на асфальте растекается лужа. И Гейл заметно высветлена. Впрочем, это я о том, почему никого белого не поменяли на черного. А оригинал беден на diversity.
Jaya: Вот только эти ребята ухитрились ещё больше обеднить. Знаешь, что меня цепануло? Вот мелочь. Морт. Мы видим его жену буквально полсекунды. В комиксе - один кадр. И на этом кадре она — афроамериканка. В фильме - белая.
Ларош: Жена Морта необъяснима, согласен.
Jaya: Контрастность контрастностью, но в групповых сценах что мешало? Я за всё время на заднем плане поймала ровно одно чёрное лицо.
Ларош: Я замечу, что просто свалить все на Миллера нам не позволяет Марта Вашингтон. То есть он же такой. У него с одной стороны "Священный ужас" и "Ксеркс", а с другой - Марта Вашингтон.
Jaya: Слушай, ну разные степени предубеждения, как мне кажется. То есть вот к чёрным он относится так, к семитам-мусульманам - так, к азиатам... не относится (серьёзно, разбирать что Электру, что Ронина - столько радости и счастья).
Ларош: Я больше скажу. Миллер натурально не мог сделать никого из своих главных героев негром. Потому что представь себе, что Дуайт — черный. И ты увидишь "разъяренного негра". И Мандинги кровавые в глазах. Эта волшебная область американской культуры, в которой некоторые общечеловеческие темы в историческом контексте становятся расистскими стереотипами.
Jaya: А Хартиган? Но я согласна, что это - чувствительная зона.
Ларош: Клинт Иствуд. В смысле, здесь подмена была невозможна по другим причинам.
Jaya: Не ответ.
Ларош: Так я не отмазался, все правильно. Хартиган мог бы быть любого цвета. А вот на "А Уоллес?" мне нечего сказать . Кстати, в этом смысле Манут - "любого цвета". То есть ничего расово-специфического в его образе нет. Кроме того, что он воспроизводит жанровый штамп. А жанровый штамп понятно из чего родился. Из реальности.
Jaya: Да? Когда он об Эве начинает говорить как о языческой богине, это ничем нехорошим тебе не пахнет?
Ларош: Я еще думаю, что новый Манут - мискаст.
Jaya: Согласна
Ларош: Надо было брать что-то вообще с краю. Марка Генри, например.
Jaya: Возвращаясь к, как раз с Уоллесом проблемы. Уоллесу, учитывая, что Эстер - чёрная, прогрессивнее быть белым.
Ларош: Вообще, кроме Евы Грин нет нового интересного кастинга. На фоне первого фильма и вообще ЛЮБОГО фильма Родригеса это бедапечаль.
Jaya: Мелони - неплохой кастинг, не?
Ларош Мне он вообще нравится, как характерный актер.
Ларош: Мрачные ожидания Евы Грин сбываются и ее таки стали тайпкастить на фам фаталь. Но судя по тому, что я смотрел в последний год, тайпкастят ее на обнаженку в кадр. Она хороша собой, кто бы спорил. Но... Спартанцы, Пенни дредфул, теперь это...
Я просто мало где встречаю мысль, которая мне сначала не пришла в голову, а потом показалась очевидной. Ева Грин играет КОМЕДИЙНУЮ роль. В смысле, Эва Лорд изначально не пародийный, кажется, персонаж. Но в фильме - точно. Там еще есть кадры с пенной ванной, которые цитируют что-то мне знакомое, но забытое.
Jaya: Знаешь, пожалуй, в этом есть смысл. Сцена с "Он меня насиловал" откровенно смешная, тем более контекст её (квартирная хозяйка Дуайта слышала их секс) в фильме отсутствует.
Ларош: А еще заметь, везде, где в сценах с Авой Родригес уходит от поз и композиций из романа, он уходит в сторону прямо вот "центрального разворота Плейбоя". Я думаю, именно за этим. И я бы тогда вернулся от расы к гендеру.
Jaya: И вторая сцена плавания в бассейне туда же, хочешь сказать?
На самом деле про Миллера и женщин всё объясняет его ответ на вопрос читателя про то, почему Гейл, доминатрикс, не заехала Дуайту в ответ по лицу в Big Fat Kill: She's a sucker for a real man. То же мы видим с Чудо-Женщиной в Тёмном рыцаре, например.
Jaya: Но вот какая штука: Эва Лорд - не такая. В комиксе - не такая. А что с ней сделали в фильме? Да, акцентами, но нарисовали нечто... другое.
Во-первых, вырезали её слова про то, что она - зло. Это, конечно можно списать на обычное сокращение, но вот только ей же ещё и кое-что добавили. И я не об обнажёнке (хотя и это есть), а о мельком брошенном в сторону в разговоре с Валленквистом "мне больше не придётся добиваться своего, лёжа на спине".
Ларош: (заинтересованно) Go on.
Jaya: И до кучи: в комиксе Дуайт говорит нам, что Эва стреляет в Манута, потому что поняла, что победа не за ним. Стреляет, и тут же начинает рассказывать про свою невиновность и то, как ей промыли мозги чёрным колдовством (...ну да). То есть её действия основаны на чистом расчёте и направлены на выживание. В фильме? В фильме she's a sucker for a real man.
Ларош: Ну, изменения в последней сцене мне, кажется, понятны. Стилистические ходы палпа, вроде отмазки про колдовство, уже в девяностые выглядели очень вычурно. А в кино в этой сцене Эва играет ту же мелодию на одной ноте, что и во всех диалогах с Дуайтом до этого.
Меня заклинило на версии про комический эффект, которая объясняет и этот повтор тоже . Ты видишь там какие-то признаки того, что в конце она типа всерьез впечатлена Дуайтом?
Jaya: То есть нам по сути заменили полноценную прожжённую социопатку на... ну да, может быть и утрированную карикатуру роковой женщины, но карикатуру (за счёт отсутствия какого-либо комментария, да что там, рефлексии женоненавистнической природы штампа) прелестно сохраняющую все женоненавистнические черты оригинала... даже те из них, которых в именно оригинале и не было. Эти ребята ухитрились быть более сексистами, чем сам Миллер. Вау.
Что приводит нас к мыслям о "духе" Города грехов - он настолько пахнет мизогинией, что толкователям она вполне кажется уместной даже там, где она есть, но вовсе не в ожидаемой степени.
С другой стороны, раз уж мы говорим о духе, возможна ли у Миллера вообще героиня, которой надоело бы лежать на спине? У Миллера нет такой травмы, которая обрубила бы либидо, вот что я хочу сказать.
Ларош: Да много у кого нет такой травмы, простите. Доказать мыслимость персонажа, не присутствующего в материале, как бы не очень возможно, нет? Ты же, я не помню, не очень любишь Веса Андерсена? Как пример диаметрально противоположного эстетически автора, у которого тоже такого не найти.
Jaya: Окей, я понимаю, о чём ты. Но, согласись, практически всё показываемое нам поведением буквально противоположно. Сколько раз в кадре кто-то отказывается от секса? Хартиган - с Нэнси, Уоллес, комически отбивающийся от Делии, в последний раз отказывающий Эве Дуайт... и дающая Марву пощёчину Венди.
Ларош: Окей, а как часто кто-то в кадре прямо избегает/уклоняется от драки? Прямо вот находит способ избежать конфронтации, пусть даже убегает или блефует?
Jaya: Ну так с тем, что комиксы Миллера hyperviolent спорить не будет никто.
Ларош: А я не к этому. Я к тому, что это, как бы это сказать по-русски, narrative shorthand.
Jaya: Я к этому. Ты подкидываешь мне аргументов, а не наоборот.
Ларош: Наиболее наглядный способ визуального представления конфликта — бабах. Секс в данном случае мне представляется таким же шортхэндом. Только связанным не с развязкой конфликта, а с его постановкой. Это такой способ задания ставок в ценностных конфликтах, определяемый не столько даже жанром, сколько регистром повествования. Я очень люблю в этом смысле слово visceral, но по-русски все это "утробный/нутряной" как-то не очень.
Jaya: Понимаешь какая штука, для меня "так легче всего" - не ответ. То, что для автора так - легче всего, свидетельствует о том, что его и его творчество как отдельную сущность некоторые вопросы не беспокоят. Героя запустить на путь Драмы легче всего, положив в холодильник его мёртвую девушку.
Ларош: Я нигде не сказал о том, что это только для мужчин такой метод.
Jaya: Это – хреновый метод. Ты объясняешь мне, зачем это сделано? Так вот, на этой стадии меня это не волнует.
Ларош: Давайте я начну с начала. Есть ли женские персонажи, не заинтересованные в сексе? Да, есть, это Эва. Так?
Jaya: В комиксе она к нему максимум амбивалентна. Что на практике означает, что как средство она его использует на всю катушку. В фильме она говорит, что устала, но насколько это правда мы, честно говоря, не знаем: может это попытка произвести впечатление на Валленквиста, пнувшего её за активное использование своей сексуальности.
Ларош: Ой, ну давай формально - в фильме она нигде не демонстрирует интереса к сексу и участвует в нем только с целью манипуляции. Плюс говорит, что устала зарабатывать на спине. Сказать после этого, что "может это на самом деле все не так", и провести какое-то внятное отличие от комикса по этому признаку, я не вижу возможным.
Jaya: Тогда, прости, это отличие как раз есть. О чём, собственно, я и говорю. Само по себе это мелочь и ни о чём. Но я вернусь к началу: посмотрим на мелкие перемены в комплексе.
Ларош: Объясни мне, где отличие.
Jaya: Ладно, повторю. Раз - выражение явно не отражённого в комиксе отношения к сексу. Два - снижение градуса либо "зла" либо рефлексии себя как такового. Три: категорическая смена модус операнди в самом конце.
Ларош: Слушай, а про зло - это где? Потому что без этого я вижу одинаковый модус операнди в последней сцене в книге и фильме - выдумать новую версию, сделать разворот, снова облучить мозги Дуайта.
Jaya: Когда она стреляет в убившего Дэмиана Дуайта. Он говорит ей, что она сумасшедшая. В фильме она отвечает, что безумен он, потому что ей поверил. В комиксе произносятся несколько другие вещи.
Ларош: О, точно. Но там же, кстати, на предыдущей странице прообраз фразы про зарабатывание на спине.
На Эберте, кстати, написали... занятное:
«Both Rodriguez and Miller have come under fire for their tendency to classify women as angels or whores, and to display their bodies in ways that often make you feel as though you've strolled into an exploitation film from about 1974. But "Sin City" is clearly an homage to noir-inflected thrillers and comic books in which women are cunning creatures, willing to trade their sexuality for money to gain advantage or protection. The men are often more physically or economically powerful than the women, but they also tend to be naive and dumb in ways they can't see because their vision is fogged by lust. Rodriguez/Miller's presentation of women may be one-note, but it's not nearly as reductive as the one offered in teenage sex comedies like the recent "Behaving Badly," or in the films of Judd Apatow, where women's only power comes from being passive-aggressive and petulant. At least in "Sin City" women are full-on goddesses: powerful and awful, with big needs, willing to go to the mat to get what they want. In other films, the flat portrayal of women seems like a failure of the imagination. In "Sin City" it seems like full immersion into the values of cartoon pulp».
Jaya: Bullshit. У меня вопрос: а у кого из женщин во всём этом фильме есть не повязанная на мужчинах мотивация? Эва, самая масштабно раскрытая в комиксах женщина этого города, оказывается под вопросом, и у нас остаются... близнецы и Михо. Притом что Михо - не человек.
Ларош: Ну-у, это я зна-аю . Ни у кого, это еще при просмотре понятно.
Jaya: Ну да, ну да. Это снова о том, что есть Strong Female Character. И том, что когда у Майкла Бэя и Адама Сэндлера с женщинами дела обстоят лучше, чем у тебя, пришло время задуматься.
Ларош: Я, кстати, вот о чем подумал. На днях уже звучала при мне подобная мысль. Мы в целом сейчас, как культура, привыкли к мысли о том, что никакой злодей себя злодеем не считает и что у него есть всегда внятная рационализация его поведения. Ну, условный злодей всегда выглядит для себя хорошим. Но это же, кажется, не вполне верно для традиционных обществ. При мне приводился такой пример: средневековый разбойник, который сидит в лесу и грабит-убивает людей, отлично осознает, что делает неправильную вещь. И очень переживает по этому поводу, но по каким-то причинам (да, часто внешним) не меняет социальную роль. Это, я совершенно точно знаю, верно для пиратов, у которых максимумом реализации было "не я такой, жизнь такая". Не может ли здесь быть замены сходного рода? Социопатическая женщина-губительница традиционного нуара не встраивается в современный кино-нарратив, и появляется условно более амбивалентная манипуляторша. Ну и в данном случае, допустим, им эта подмена не удалась и итоговый персонаж стал просто из другого картона. Как это говорят, "расширенная версия нам ответит".
Jaya: Слушай, Эва Миллера была как раз манипуляторшей прежде всего. Просто рефлексирующей. Или я чего-то не знаю о губительницах нуара?
Ларош: Я к тому, что в кино Эва не проговаривает свое поведение, и мы вольны вчитать в ее поступки какую-то мотивацию. Допустить же, что монолог про психиатров и зло - тоже манипуляция, будет куда большей натяжкой в этом плане. Вчитывание же - мощная штука. Я живых людей знаю, которые полагают, что в конфликте Везунчика и Рорка автор на стороне Рорка.
Jaya: ...что.
Ларош: Ну, моральная победа Везунчика - фикция, в сцене пародируется прием "герой находит брешь в психической защите злодея и тот уже не будет иметь прежней уверенности", монолог Рорка после выстрела - авторская мораль. No-bullshit. В таком вот аксепте.
Jaya: ...окей.
Я знаешь в чём вижу один из недостатков истории Везунчика? Ну он часть большой композиционной проблемы, но и недостаток конкретной истории тоже. То, что они там же начали историю про спивающуюся Нэнси.
Ларош: Это проблемы монтажа, о которых я хотел поговорить. Меня смущает, что мы ничего не говорим о масштабных вещах - сценарий, операторская работа, монтаж. Правда, что там скажешь - слабо, слабо, какой монтаж о чем вы. Один человек, который ходил со мной в кино, интересно заметил - композиционно кино надо заканчивать, когда убивают Везунчика. Даже ДО монолога Рорка. Бах - и титры.
Jaya: Ну давай к монтажу и вообще том... как сделан этот фильм. Ответ, конечно, "хреновенько", но давай обсудим.
Ларош: Операторская работа клевая. Ну, не будь первого фильма, где она лучше. А монтаж плохой. И композиция фильма, и просто монтаж на уровне сцены. Умный человек в моей ленте уже написал - в первом фильме кто упал, тот умер. Во втором ВСЕ встают по два раза и делают что-то "из последних сил". И еще всем, ВСЕМ стреляют в правое плечо. Это даже не смешно.
Jaya: Я вот думаю: это я стала старая и пресыщенная, это стандарты изменились, или это кино действительно смотрится хуже, чем предшественник?
Ларош: Хуже. Скучнее. Собственно, во многом потому, что половина фильма не была нарисована Миллером девяностых.
Jaya: Ну и ту, что была, они местами специфически истолковали.
Ларош: Ну то есть если жестоко считать, то - ты много увидела в фильме приемов работы с используемой визуальной эстетикой, не придуманных первым фильмом? А если нежестко, то - а много в нем удачных применений придуманных в первом фильме приемов? Господи, какие там были тени, а! Куда они все делись?
Jaya: Ну как. БОЛЬШЕ ЦВЕТА.
Ларош: Примерно столько же, на самом деле.
Jaya: Но заметно более топорно использованного, нет? То есть вот, например, помнишь встречу Нэнси и Хардигана? Она же очень мягко подцвечена. Вот такого уже нет.
Ларош: Угу. Я вот верю в режиссера Родригеса. Я не понимаю, что он хотел сказать тем, как Манут два раза в бассейн падает. Или тем, как Манут складывает руки вместе для удара (этого нет в книжке). Или удлинившимися планами едущих автомобилей.
Jaya: Глянула я ещё раз на старый фильм. Зерно, может, и было такое же. Но чёткость была другая.
Ларош: Мде? Это странно пока мне. Ну ладно. Пока еще нет материалов о том, как они это технически снимали - например, про триде. Возможно, какие-то недостатки работы станут понятнее.
Jaya: Давай поговорим о более явных провалах. Вернёмся к монтажу, например.
Ларош: Моменты с Нэнси надо было монтировать к истории с Нэнси, причем желательно сцены Везунчика, поясняющие, на что это смотрит Нэнси через дырявую стенку, ставить ПОСЛЕ.
Jaya: С тем, что кусок с Нэнси начали, слишком рано, я абсолютно согласна. Ну то есть я считаю, что его вообще не стоило начинать, но начинать в этом месте - совсем плохо. Увидь мы это потом, мы имели бы дело с трагической иронией. А так: "Стреляй, дура!"
Ларош: Мне история про пальто не нравится вовсе. Мне она и изначально не нравилась, в общем.
Jaya: Ну, затравка? Вроде "Клиент всегда прав"? Я, впрочем, благодарна этому куску за то, что он подарил мне прекрасную фразу из рецензии зрителя: "персонаж Микки Рурка готов убить нескольких студентов практически ни за что, а именно- за случайного бомжа".
Ларош: Она бесполезная. Единственное логичное для нее место - это если воткнуть ее в первый фильм, где она сошьет вместе первый и четвертый романы.
Jaya: А сшивающий кусок они благополучно выкинули, угу. Как затравку я бы знаешь что предпочла? Тот эпизод... как он называется... трехстраничный, где Венди ловит маньяка, резавшего Девочек Старого города. Или Папину девочку, но это невозможно).
Ларош: Папина девочка мне нравится больше. История про маньяка мне кажется совершенно пустой. Клиент-то на голову выше. Там же первый фильм как начинается! Ты видишь про клиента. И говоришь "А, вот какое это кино". Потом ты видишь затравочную часть Хартигана. И думаешь, суммируя две увиденных штуки: "А, вот какое, оказывается". А потом приходит Марв и это вообще третье кино!
Jaya: А тут нам говорят: Эй, помните Марва?
Ларош: "Вы любите Марва? Будет больше Марва!"
Jaya: "Вы любите Джессику Альбу? А ВАС НИКТО НЕ СПРАШИВАЕТ" Давай обратимся всё-таки к неприятному, а? К композиции вообще и к истории Нэнси в особенности. Нельзя об этом не поговорить.
Ларош: Давай. В истории Нэнси просто все плохо.
Jaya: Ну просто вот это - вонючка в комнате. То есть уж на что мы много плохого сказали, но тут...
Ларош: Она начинается, как занятная деконструкция, но продолжается очень бледно.
Jaya: Деконструкция?
Ларош: Первый фильм типа хорошо заканчивается же. И тут нам показывают, что у произошедшего есть полный фарш неприятных последствий. Включая то, как поступок Хартигана, которому мы могли бы едва не аплодировать, включал в себя последствия, о которых наш супергерой реально не подумал. Пока Нэнси пьет, соответственно, это интересно. А дальше ее большой дядя должен подержать за руку, чтобы что-то случилось. Марв, конечно, ангел-хранитель, но...
Jaya: Ну да, история вроде как про Нэнси, а на самом деле снова про то, как крут Марв. Спасибо, мы поняли. Девять лет назад. И этот сегмент до кучи ещё и скучен. Вступление с Марвом тоже вышло скучное, но оно хотя бы в три раза короче.
Плюс континьюити. Да, плевать на связки, но тут получается, что не вспомнить первое появление Марва мы не можем. И трагично для нового фильма даже не то, что зритель начинает задаваться вопросом о том, что и как тут сочетается, а тем, что поневоле начинаешь сравнивать. И сравнение выходит не в пользу свежачка.
Ларош: Или вот, простите, деталь - приезжают байкеры и привозят дробовики SPAS12. При этом все остальные стволы в фильме - это или "ну просто пистолет" или какая-нибудь выразительная дубальтовка, что-то с характеров и/или контекстом. Почему СПАС, зачем СПАС? Что мы видим при этом в первом фильме? Что такие же одноминутные "ирландские наемники" используют винтовки Steyr. Почему? Потому что их в тот момент выдавали в ирландской армии, вот почему!
Jaya: Призрак. Не забудь про призрака. Это всё-таки внезапно совсем другой уровень допущения.
Ларош: Его первое появление мне понравилось, кстати.
Jaya: Ну его первое появление - это вроде беседы Дуайта с Джеком в машине. То есть "ну да, девочка плывёт".
Ларош: Первое, казалось бы, не направлено на Нэнси. Мы его видим как бы отдельно от нее. Как камео. В этом и прелесть.
Jaya: Ну вот мне это прелестным не показалось, честно говоря. Комментатор из могилы - очень специфический приём, сюда он как-то не ложится.
Ларош: Вот если бы после этого про эту линию вообще ничего не было, был бы интересный ход.
Jaya: Пожалуй. Вместо этого Уиллис отработал везде, где только мог.
Ларош: Ну и он неплохо выглядит. Делает, что может .
Jaya: Материал вот только - дерьмо-дерьмом.
Ларош: Теперь что-то совершенно иное: меня одного раздражало то, что закадровый голос все время запаздывал за картинкой? Или это только в дубляже так? В смысле, сначала мы видим удар, например, а уже потом - комментарий. В первом фильме (и комиксе, понятно) все синхронно.
Jaya: Я запаздывания не заметила, но возможно меня это просто не смутило, не знаю.
Ларош: Наконец, музыка. Я совершенно не запомнил никакой музыки .
Jaya: Ну было там что-то... под что наша любимая стриптизёрша особо буйно не разделась.
Ларош: Ну разве что. Я в целом понимаю, что надо было имитировать оркестровку нуарных фильмов, но блин, а запоминающийся трек?
Jaya: Обойдёмся!
Ларош: Внезапно я вот что вспомнил: аж две ситуации в фильме, где Миллер проваливает возможность для идеальной реплики. Ключевая из них - это закончить фильм мизансценой "Старик умирает, девочка остается" и не сказать этих слов. Это преступление против всего хорошего на свете.
А вторая возможность - это где Леди Гага говорит про бывшего любовника. Левитт должен напоминать ей покойного мужа. Это же долбаный канон! В смысле, ВСЕ такие сцены имеют ИМЕННО такую реплику. А так Миллер просто следует этому дурацкому правилу "У меня в историях ВСЕ шлюхи".